Птица с перебитыми крыльями - Левон Восканович Адян
Легконогая, как лань, Эсмира ускакала вперёд, парни вокруг оглядывались на неё, словно подсолнухи, что вертятся вслед за солнцем.
— Эсмира, — позвала её Ирада, — не убегай!
Мы устроились за круглым столиком. Официантка узнала меня, мы с ребятами частенько захаживали сюда выпить кофе или полакомиться мороженым. И приветливо поздоровалась. Мы принялись обсуждать заказ.
— Ты любишь клубничное мороженое или шоколадное? — спросил я Эсмиру.
— И клубничное, и шоколадное, — протараторила она. — То и другое обожаю.
— Эсмира, — Рена снова попробовала приструнить сестру. — Я что тебе сказала?
— Ты сказала: веди себя прилично, — призналась Эсмира. — А разве я плохо себя веду? — спросила она, повернувшись ко мне и глядя глазами, в которых играли смешинки.
— Вовсе нет, — сказал я. — Наоборот.
— Вот видишь, — торжествующе заявила Эсмира. — Жалоб нет. — И, снова повернувшись ко мне, добавила: — Я с этой Соной не разговариваю. И с Зауром тоже.
— А Заур-то кто?
Эсмира вновь искоса взглянула на меня, сдула в сторону пухлыми розовыми губами прядь волос со лба. В точности как Рена.
— Отличник, лучший в классе ученик, — не без гордости, но с напускным безразличием пояснила она. — Я с ним поссорилась.
— Из-за чего? — с улыбкой подзавёл я её.
Рена с Ирадой тоже улыбались, с нежностью поглядывая на Эсмиру.
— Из-за того, что дал Соне списать контрольную по математике. Вот и поругались.
— А что в этом такого? — спросил я.
— Ничего. Но раз я этого не хотела, не должен был давать, — отчеканила она, глядя на меня лучезарными своими глазами. Чёрные глаза с яркими белками — на прелестном смуглом личике.
— Почему?
Эсмира посмотрела на меня и, немного подумав, ответила:
— Потому что эта Сона заявила девчонкам, будто ходила с Зауром в кино и будто бы Заур её поцеловал. Враньё. Заур поклялся мне, что не было этого. Она наврала.
— Эсмира, ты можешь помолчать? — рассердилась Рена.
— Могу, — сказала Эсмира и промолчала целых полсекунды. Но не больше.
— С нашим телефоном что-то случилось, — объявила она. — Вчера говорила с подружкой, и мы почти не понимали друг друга.
— А вы не пробовали говорить по очереди? — глядя на сестру смеющимися глазами, спросила Рена.
Эсмира посмотрела на неё, но мысли её были где-то далеко.
— Заур говорит, что я очень похожа на Софи Марсо, — продолжила она. — А по-моему, я больше похожа на Монику Беллуччи. Видели?
— Кого? Заура?
— Да не-ет, — колокольчиком залилась Эсмира и помотала головой. — Монику Беллуччи. Ей двадцать пять, и в эти дни в Париже и Нью-Йорке только о ней и говорят — она самая знаменитая топ-модель.
— Её я видел. Кажется, недавно её фото было в «Плейбое».
— Верно, недавно «Плейбой» вышел с её фото на обложке. Правда, я на неё похожа?
Я посмотрел на Эсмиру; одухотворённая, жизнерадостная, освещённая не только солнечными лучами, которые проникали в зазоры между кронами, уходящих в поднебесье деревьев, и не только бьющим прямиком изнутри необычайным светом, с мелодичным голоском, ярко-алыми невинными губками, палящим огнём слегка раскосых глаз и своей чуть экзотической красотой, она и вправду ничем не уступала черноокой манекенщице Монике Беллуччи, и, верно, между ними ощущалось какое-то сходство.
— Похожа, — подтвердил я. — «Плейбой» достоин опубликовать на обложке и твой портрет.
— Вот и я так думаю. — Эсмира возбуждённо посмотрела на Рену и Ираду, довольно улыбнулась. — А сестрёнка похожа на Мерлин Монро? — внезапно спросила она, глядя на меня всё теми же смеющимися глазами.
— Когда Мерлин Монро было девятнадцать, она походила на твою сестру, но твоя сестра обворожительнее девятнадцатилетней Мерлин Монро.
Рена улыбнулась одними глазами, взглянула на меня глубоко любящим взглядом и лёгким движением огненно-красных губ послала мне тайком от Эсмиры с Ирадой поцелуй.
— Думаю, — не унималась Эсмира, — она больше схожа с Брижит Бардо.
— Эсмира! — поневоле взмолилась Рена.
Эсмира сморщила личико и сделала жест рукой — дескать, не мешайте, я тут важные вопросы решаю.
— Их карточки кладу одну с другой, и различить их невозможно — волосы, брови, взгляд, осанка, руки, тем более когда на ней одежда без рукавов, цвет глаз и улыбка, в особенности улыбка — ну, буквально всё один к одному. У нас в классе тоже все говорят, мол, ужасно похожи. Ну а губы, как ни посмотрю, — те же эротические губы.
— Эсмира, да замолчи же ты! — покраснела всерьёз осерчавшая Рена. — И зачем только мы взяли её с собой, а, Ирада?
— И не говори, — согласилась Ирада. Но при этом улыбнулась.
— В соседнем с нами доме на пятом этаже парень живёт, учится в физкультурном институте, — и бровью не поведя на их реплики, задумчиво сказала Эсмира. — С утра до вечера глаз не сводит с нашего балкона. Наденет кимоно и прыгает, упражняется. Вы спортом занимаетесь? — неожиданно повернувшись ко мне, спросила она.
— Зачем?
— Как это зачем? Чтобы долго жить.
— Заяц день-деньской прыгает, бегает туда-сюда — спортсмен хоть куда, вдобавок травоед, вегетарианец, а больше восьми, от силы десяти лет не живёт. Зато черепаха физическими упражнениями не занимается, ленивая, медлительная, никуда не торопится, пошлют её по воду, через час злятся, мол, ушла и пропала, и вдруг из окна слышат: много будете говорить — вообще не пойду. Так она-то четыреста пятьдесят лет и живёт.
Эсмира засмеялась и, глядя смешливыми глазами на Рену, выпалила:
— Этот парень из физкультурного с ума по моей сестричке сходит.
Сердце у меня тревожно забилось.
— Не слушайте её, Лео, — бросив на меня короткий взгляд крупных карих глаз, сказала Ирада. — Ты, Рена, права, напрасно мы взяли её с собой.
Придав лицу выражение человека, которому всё наскучило, Эсмира снова лениво махнула рукой, будто отгоняла от себя муху.
— А сестричка между тем по вам с ума сходит, — подытожила она с иронической усмешкой. — Читали вы стихотворение Капутикян? «Объятый именем моим, идёшь по улице с другой. Я с кем-то чуждым и другим иду по улице другой», — продекламировала она и облизала мельхиоровую ложечку с мороженым, переходя от клубничного к шоколадному.
Ирада засмеялась и покачала головой — ребёнок, он и есть ребёнок.
— Знаете, что при всём классе заявил Заур? Есть, говорит, одна, коли велит, я вылезу из окна и по карнизу третьего этажа пройду с
